Главная » Плоская » История иешуа га ноцри. Образ и характеристика иешуа в романе мастер и маргарита сочинение Какими необыкновенными способностями обладал иешуа

История иешуа га ноцри. Образ и характеристика иешуа в романе мастер и маргарита сочинение Какими необыкновенными способностями обладал иешуа

Цель: сопоставить образы Иешуа и Иисуса, выделить общее и частное, определить общечеловеческое начало в образе Иешуа.

образовательная : научить учащихся анализировать художественные образы при помощи сопоставления; видеть главные приемы, отображающие идейную нагрузку образа;
воспитательная : воспитывать чувство Добра, Истины, Справедливости, помочь учащимся в формировании основных духовных качеств человека;
развивающая : развивать логическое мышление, способности анализа, умения делать выводы.

Ход урока

1. Организационный момент

2. Объявление темы и цели урока

Учитель: Не секрет, что одним из самых сложных произведений XX века является роман М.А.Булгакова “Мастер и Маргарита”. По сегодняшний день роман и его герои вызывают бурю эмоций как у поклонников творчества писателя, так и противников. Одни утверждают, что роман – это своеобразное воспевание темных сил, другие утверждают обратное, третьи видят в романе только образы, совсем никак не связанные с религией. Но так или иначе среди читателей романа нет равнодушных, тех, кто, прочитав произведение, закрыл книгу и спокойно переключился на повседневные дела. Бесспорно, сколько читателей, столько и мнений, но давайте и мы внесем свою небольшую лепту в изучение бессмертного творения, ведь “рукописи не горят” тогда, когда книга живет в сердце читателя.

И чтобы прочувствовать всю глубину романа, давайте постараемся проникнуться его главной тайной: кто такой этот странный человек Иешуа Га-Ноцри, каково его место в романе и насколько его образ связан с его библейским прообразом. Ведь так странно, что великий мастер будет нам доказывать общеизвестные истины, опираясь на образ, который, возможно, нами понят гораздо глубже.

Не случайно в самом начале романа мастера поднимается вопрос о вере, ведь каждому “будет дано по вере его”.

Давайте определим те проблемы в произведении, поднятые автором, которые необходимо прояснить для полного понимания образа героя.

Рухнет храм старой веры и создастся новый храм Истины.

3. Определение тезисов урока

Иешуа и Иисус – одно и тоже лицо?
Иисус стал прообразом Иешуа?
Иешуа отображает особенности христианской морали?
Га-Ноцри – человек?
Роман мастера об Иешуа и Пилате?

4. Работа с текстом

1) Что вы знаете об Иисусе?

2) Кто его родители?

3) Почему особую роль в Библии играет божественное происхождение Иисуса?

Вывод: учащиеся рассказывают историю Иисуса, об его появлении на свет, об его земных родителях. Объясняют, что именно Иисус является земным воплощением заповедей Божьих.

5. Работа в группах

Запишите заповеди, которые в земном пребывании отразил Иисус.

(Слайд 3.)

Заповеди

Я, Господь Бог твой, чтобы не было у тебя других богов, кроме меня.
Не делай себе идола и никакого изображения того, что на небе вверху, что на земле внизу, что в водах под землею; не кланяйся и не служи им.
Не произноси имени Господа Бога твоего напрасно.
Помни день субботний, чтобы проводить его свято: шесть дней работай и совершай в них все дела твои, а день седьмой – день покоя да будет посвящен Господу Богу твоему.
Почитай отца своего и мать свою, чтобы тебе хорошо было и чтобы ты долго жил на земле.
Не убей.
Не прелюбодействуй.
Не воруй.
Не произноси на другого ложного свидетельства.
Не желай жены ближнего твоего, не желай дома ближнего твоего, ни поля его, ни раба его, ни рабыни его, ни вола его, ни осла его, никакого скота его, и вообще ничего, что принадлежит ближнему твоему.

4) Что отразили заповеди?
Учащиеся утверждают, что заповеди – это отражение основных принципов человеческого общежития, основанных на гармоничном развитии мира, поэтому именно сын Божий является тем, кто воплощает эти заповеди среди людей.

5) Кто являлся сподвижниками Иисуса?
Учащиеся утверждают, что сподвижники Иисуса выступали продолжателями его дела, а значит, волей-неволей вызывают опасения у тех, кто старается продиктовать заповеди Божьи, исходя из своих интересов. Естественно, несогласные выступают в роли противоборствующей силы. Но библейский Пилат еще не понимает всей силы Иисуса и его сторонников в борьбе с властью. Значит, просто необходим тот, кто остановит идущих против власти.

6) Кто такой Пилат?
Перенимая библейский сюжет, Булгаков все же стремится оторвать читателя от зависимости библейских образов. Ему важно показать, что Пилат – это, прежде всего, человек, а уж потом историческая личность, поэтому так важно, что атеисты Берлиоз и Бездомный слышат историю Пилата не от историка, а от мифического существа, в котором больше земного, чем в них самих. Ведь Воланд сразу же говорит о Человеке, не о его духовности, не о его уме и способностях, а просто о человеке, за которым скрывается каждый из нас.

7) Какую роль он сыграл в судьбе Иисуса?
8) Почему рассказ о Понтии Пилате мы слышим впервые из уст Воланда?
9) Для чего этот рассказ начинается с описания Понтия?

(Слайд 4.)

Понтий

10) Почему плащ Пилата “белый с кровавым подбоем”?
11) С какой целью автор подчеркивает то, что Пилат живет во дворце Ирода Великого?
12) Что это за историческое лицо?
13) Как дела Ирода сочетались с делами библейского Пилата?
14) Чего боялись оба?
15) Что усиливает контраст в одежде Иешуа и Пилата?

Вывод: Итак, Пилат – человек. Но человек, наделенный огромной властью, и его символы власти так естественно связаны с человеческими болезнями, слабостями, что Пилат – политик, государственный деятель уходит на второй план. Ничто человеческое ему не чуждо: он не хочет жить в ненавистной стране, поэтому-то он и не имеет собственного жилья, ведь он здесь по принуждению, а значит, временно, он не хочет понимать народ этой страны, он стремится к тому, что близко каждому человеку. Наверное, именно поэтому он так неоднозначно встречает странствующего философа. С одной стороны, он понимает, что перед ним преступник, задержанный властью, с другой – человек, который открыто отвержен страной, которую ненавидит прокуратор.

(Слайд 5.)

Иешуа
16) Почему “приведенный с тревожным любопытством глядел на прокуратора”?

(Слайд 6.)

Иешуа
17) Что значит обращение “добрый человек”?
18) Что доброе он видит в людях?

(Слайд 7.)

Образы ершалаимских глав
19) Почему Понтий за обращение Иешуа наказывает его?
20) Что его в нем пугает?
21) Почему автор сознательно лишает Иешуа памяти о родителях?
22) Чем это помогает отличить Иешуа от Иисуса?
23) Кто были для Иисуса его ученики?
24) Кто был “учеником” Иешуа?

Вывод: Образ Иешуа – это образ человека, который плыл по течению жизни. Его не тревожат земные перипетии, ему важно знать, что свети солнце, вокруг кипит жизнь. Но он давно понял, что в человеке скрыта самая главная истина: человек всегда добрый, потому что в этой доброте скрыта вся суть человечества. Пилата пугает фраза о человеке. Он понимает, что доброта – это слабость. Никогда власть не сможет опираться на идеи Иешуа. Но после ударов Марка Крысобоя, когда Пилат заметил в глазах философа страх, он понял, что и доброта, и страх, и любовь – это проявление качеств Человека. И то, что у Иешуа нет последователей, а только прозревший сборщик податей Левий Матвей, утверждает Пилата в мысли, что человек сам себя ограничивает, боится собственных откровений. И этот уход от человеческого пугает Понтия Пилата. Тем не менее, в Иешуа он видит того, кто открыто признает силу Человека, и это вызывает уважение прокуратора Иудеи. Именно в этой сцене Булгаков открыто рассуждает о предназначении Человека, о разлагающем влиянии власти.

(Слайд 8.)

Левий
25) Был ли он его учеником?
26) Чем учение Иешуа отличается от учения Иисуса?
27) Как Иисус проповедовал новую веру?
28) В чем она?

Для того чтобы утвердить людей в вере, Иисус не только сам становился образцом, но и готов был вести за собой. Он входил в храмы, изгонял оттуда торговцев, открыто выступал против власти первосвященников, которые своими действиями развращали души верующих. А ведь спасение души является основой веры, проповедуемой Иисусом. Иисус понимал, что духовная жизнь человека и его физическое пребывание на земле едины и неделимы.

29) В чем вера Иешуа?
30) Что он проповедует?
31) Почему Пилат решается помиловать Иешуа?
32) В чем он видит “правильность” его учения?
33) Кто такие Гестас, Дисмас и Вар-равван?
34) В чем их преступление?
35) Что поменяло отношение Понтия?
36) Чего он боится?
37) Почему его пугают высказывания Иешуа о власти?

(Слайд 9.)

О власти
38) Что подразумевает под этими словами Иешуа?
39) Что видит в них игемон?
40) Как вы понимаете эти слова?

Иешуа не борется за душу человека. Его философия проста и понятна. Человек должен жить честно и открыто, не задумываясь над тем, чтобы кому-то угодить. Власть же, по мнению Иешуа, является той силой, которая забирает у человека естественность, заставляя врать, изворачиваться, убивая в себе самые лучшие качества. Поэтому Пилат и решает помиловать странника, признавая, пусть неоткрыто, его правоту.

41) Почему Пилат утверждение приговора сочетает со словами “ненавистный город”?
42) Почему Иешуа просит о пощаде?
43) Почему Пилат все же хочет помиловать Иешуа?
44) Какой путь он для этого находит?
45) Кто такой Иосиф Каифа?

Вывод: Иешуа открыто говорит, что когда-нибудь восторжествует Справедливость. Нет, он не призывает к анархии, ног власть, убивающая в человеке все прекрасное, должна погибнуть сама. В человеке должно победить его естественное начало. Но Пилат сам представитель этой власти. Его мысли, действия пронизаны тем, чем он жил многие годы. Поэтому-то он и боится того, что в Риме не поймут его поступка. Не умея преодолеть страх, он возлагает надежды на спасение Иешуа на Каифу. В глубине души он понимает, что “ненавистный город” стал местом его открытий.

(Слайд 10.)

Каифа
46) Как вы понимаете слово “первосвященник”?
47) Чего добивается Пилат от Каифы?
48) Почему Каифа против помилования Иешуа?
49) Почему он готов помиловать убийцу Вар-раввана, но казнить мирного странника?
50) Почему, осознав то, что спасти Иешуа не удастся, Пилат думает: “Бессмертие… Пришло бессмертие”? Что он осознал?

Вывод: Финал жизни Иешуа настолько же трагичен, как и у Иисуса. Как и Иисуса, первосвященники не желают помилования человека, смущающего умы людей. Для них помиловать убийцу гораздо проще, чем помиловать человека, посягнувшего на их незыблемые устои. Именно все страхи и опасения власти Булгаков вложил в первосвященника Каифу. Каифа не только яркий представитель своего времени, но и тот, кто готов украсть Правду ради своей выгоды. Он, не боясь, выступает против завоевателя, прекрасно осознавая, что ему подобные всегда будут на его стороне. Пилат же понимает серьезность принятого решения. И его “бессмертие” – это вечный укор потомков тем, кто, борясь за власть, готов жертвовать будущим всего человечества.

Учитель: Библейский сюжет, использованный автором в романе, находит совершенно необычную интерпретацию. Ведь хорошо известные образы меняются, наполняются новым, необычным смыслом. Определите признаки, объединяющие Иисуса и Иешуа, и то, что их отличает.

(Слайд 11.)

Иисус и Иешуа – одно ли лицо?

Учитель: Совсе незначительные отличия, но как они помогают увидеть Иешуа простым прохожим. Мастерски М.А.Булгаков заставляет читателя погрузиться уже не в мир литературного героя, а в мир самого читателя. Заставляет задуматься нас о наших поступках, о наших мыслях. И если еще в душе кого-то остались сомнения, то сцена казни лучше всего ставит Иешуа на одну ступень с обычным человеком.

Казнь
1) Голгофа – лобное место. Почему же эта гора в романе названа Лысой?
2) Почему Пилат принимает такие меры безопасности во время казни?
3) Почему народ так и не взбунтовался?
4) Расскажите о том, как происходила казнь?
5) В чем “счастье” Иешуа на кресте?

(Слайд 12.)

Иешуа на кресте

6) Как переживает казнь Иешуа Левий Матвей?
7) Чего он просит у бога?

Вывод: В отличие от горы, где принял муки за человечество Иисус, Лысая гора должна выполнить функцию площадки для кровавого представления. Пилат не может понять, как люди не видят тех простых истин, которые озвучивает Иешуа. Он, прозревший, не может смириться с тем, как слепы другие. Иешуа же не выносит страданий. Он человек, не наделенный ни физической силой, ни духовной, на кресте теряет сознание. Нет, Иешуа не Иисус, он не сможет страдать за тех, кто отверг его. Ведь его правда живет только в нем самом. Левий Матвей понимает это и просит у Бога смерти для Иешуа.

(Слайд 13.)

Гроза
8) Какой символический смысл несет гроза?
9) Как умирает Иешуа?
10) Почему Пилат приказывает убить Иешуа?
11) Видит ли он то же, что и Левий?

(Слайд 14.)

Ершалаим
12) Что подчеркивает Булгаков словами: “Тьма накрыла Ершалаим”?
“Слепой” народ не увидел своего спасителя, не смог разглядеть в странном философе-бродяге того, кто давно понял смысл жизни. Поэтому тьма становится осязаемой. Она закрывает все вокруг, погружая человечество в дальнейшее рабство духа.

13) Чем тяготится Понтий Пилат?
14) Почему он решился отомстить за смерть Иешуа?
15) Кого он считает главным виновником казни?
16) Почему же он мстит Иуде?
17) Как он понимает последние слова Иешуа, переданные Афранием?

(Слайд 15.)

Встреча с Афранием

Вывод: Пилат не может смириться со случившимся.Он жаждет наказать виновных. Поэтому мудрый и хитрый Афраний становится мечом отмщения. Обещания прокуратора подталкивают Афрания к выполнению приказа. Но сильнее всего Пилат наказывает самого себя.

(Слайд 16.)

Мысли Пилата
18) Кто подчеркивает главный недостаток Пилата?

(Слайд 17.)

Собака

19) Расскажите о смерти Иуды.
20) Какой грех совершил Иуда в глазах Бога и людей?
21) Чем булгаковский Иуда отличается от библейского?

Вывод: Трусость стала величайшим пороком. Не убийство, не жажда сохранить свою власть, не предательство, а именно трусость. Понтий Пилат страдает от чудовищной ошибки. Он отвержен самим собой. И верная собака является для него немым укором. Ведь (тот, кто любит, должен разделить участь того, кого он любит”. Но трусость заполонила все. Трусость убивает в человеке все человеческое, заставляя преступить закон, заповеди. Поэтому так виновато звучат слова Понтия Пилата в конце романа: “Скажи, ведь не было никакой казни?” И в ответ всепрощенческое: “Конечно, не было”. Ведь для Иешуа люди не сильные и смелые, они просто добрые.

6. Подведение итогов

7. Домашнее задание

Учитель: Подготовьте ответы на вопросы: “Какова дальнейшая судьба героев романа? Почему история о них не заканчивается с их физической смертью?”

2. ИЕШУА ГА-НОЦРИ И НОВЫЙ ЗАВЕТ

Роман мастера начинается с допроса Иешуа. «Биографические» данные вложены в уста обвиняемого, и потому для читателя они особенно достоверны. Первая сложность возникает в связи с прозвищем Га-Ноцри. Самый распространенный вариант – считать его производным от названия города: из Назарета. В романе ничего не говорится ни о непорочном зачатии, ни об исцелениях и воскрешениях, ни о воскресении Иешуа Га-Ноцри, т. е. Иисуса из Назарета. Булгаковский Иешуа, представляясь Пилату, называет Га-Ноцри прозвищем. Первая странность: ни арестованный, ни «правдивый повествователь» нигде в дальнейшем о Назарете не упоминают. Вторая: «Га-Ноцри» не может быть производным от названия города, поскольку означает «назорей», что связано с религиозной принадлежностью, а не с географическим понятием. В Евангелиях встречаются два сходных по звучанию, но разных по смыслу слова: Назарянин (Мк. 1: 24; 14: 67; Лк. 4: 34; 24: 19) и Назорей (Мф. 2: 23; Мк. 10: 47; Лк. 18: 37; Ин. 18: 5, 7). Ни то, ни другое слово не является прозвищем в прямом смысле слова, и сам Христос никогда так себя не называл. Но слово «ноцри» – назорей означает буквально «еврей, с детства посвященный Богу». Обряд назорейства очень древний; впервые о нем упоминается в Ветхом Завете (Числ. 6: 1-21; Ис. 11: 1). Назореи обязаны были не стричь волос, не пить вина и избегать всяческой скверны. Апостолы называли Иисуса назореем (хотя в прямом смысле этого слова он таковым не являлся), подчеркивая Его избранничество. Во времена Иисуса назореев чаще всего называли «назир». В последующей иудейской традиции об Иисусе говорят не «назир», а «ноцри». Это слово, возможно, происходит от еврейского «нецер», ветвь, что в устах первохристиан означало исполнение пророчества Исаии, возвестившего, что Мессия будет отраслью («нецер») от корня Иессея, отца Давида. Иудеи, не признавшие Иисуса Мессией, вкладывали в определение «ноцри» презрительный смысл – «отпочковавшийся», «отщепенец». Короче говоря, понимать прозвище Га-Ноцри как указание на местожительство в Назарете неверно. Почтительное Ноцри (ветвь дома Давида) прозвищем быть тоже не может. Остается презрительная кличка, зафиксированная в Талмуде, тем более что сам Иешуа Назарет родным городом не считает: «У меня нет постоянного жилища... я путешествую из города в город» (с. 438).

Прозвище Га-Ноцри закреплено за Иисусом не только в талмудической, но и в художественной литературе. Оно упомянуто в рассказе А. Франса «Понтий Пилат» и в пьесе С. Чевкина «Иешуа Ганоцри» – хорошо известных Булгакову произведениях.

В Ершалаим Иешуа, подобно Христу, пришел из Галилеи. В Галилее находился и город Гамала, в котором, по свидетельству Иешуа, он родился (с. 438).

Почему Булгаков счел нужным сделать местом рождения Иешуа не Вифлеем, где родился Христос, и даже не Назарет, где Иисус прожил тридцать лет, а совершенно не известный по Евангелиям город на северо-западе Палестины? Думается, по одной причине: человек неизвестного происхождения (и к тому же не еврей по крови), родившийся в Гамале, в Палестине никак не мог претендовать на роль Мессии. Своим ответом Пилату Иешуа не только перечеркивает ветхозаветное пророчество о месте рождения Мессии, которым должен быть Вифлеем – маленький город в Южной Палестине, близ Иерусалима, но и проводит четкую грань между собою и Иисусом: человека, носившего прозвище Га-Ноцри, никто и никогда не назвал бы Христом уже в силу его происхождения и места рождения.

Город Гамала находился в Нижней Гаулони, близ Геннисаретского озера (Галилейского моря). Иешуа в одном месте назван «нищим из Эн-Сарида» (с. 735), т. е. из геннисаретских земель, находящихся в Галилее.

Гамала располагалась на скале, очертаниями напоминавшей верблюда (Gamala означает «Верблюжий город»). Его неоднократно упоминает Иосиф Флавий в «Иудейской войне». Местонахождение города вызывало у историков многочисленные споры, так как он был разрушен римскими императорами Веспасианом и Титом. По свидетельству Иосифа Флавия, ориентиром нахождения Гамалы служило местечко Тарихе, расположенное напротив Верблюжьего города. Другие источники относят Гамалу к северо-востоку от Тивериады. Чтобы устранить трудности, ученые пользовались топографическими сведениями Плиния (Естеств. история, XV, 3).

Еще одна крепость с тем же названием находилась выше Гебаста в Кармеле (Karmel). У Флавия она носит название «Город Всадников» (Hamala), так как Ирод привел сюда римские легионы. О. Груббер отмечает, что в этой Гамале родился новозаветный персонаж Иуда Галилеянин (Иуда Гавлонит), упоминаемый в Деяниях апостолов (Деян. 5: 37). Иуда Галилеянин был главой партии бунтовщиков (значительно раньше распятия Иисуса Христа), которая выступала против римлян в Галилее. О нем повествует Иосиф Флавий (Иуд. война, II, 17), отмечая, что прозвище Галилеянин мятежный Иуда получил по месту действий, а Гавлонитом его называли по месту рождения.

В Деяниях апостолов Иуда Галилеянин из Гамалы характеризуется как мятежник: «...во время переписи явился Иуда Галилеянин и увлек за собою довольно народа; но он погиб, и все, которые слушались его, рассыпались» (Деян. 5: 37). Поводом для восстания Иуды стало податное обложение, введенное римскими властями в 6 году н. э. в связи с общегосударственной описью земель и переписью населения. Иуда Галилеянин и его приверженцы организовали партию воинствующего мессианизма, не признающую никакой власти, кроме Божественной, т. е. были, в сущности, анархистами религиозного толка. Римские войска жестоко подавили восстание Гавлонита, но самому Иуде удалось бежать.

В булгаковской характеристике Иешуа много черт Иуды Гавлонита, упомянутых Иосифом Флавием: религиозность и отрицание государственной власти, Гамала как место рождения и Галилея как арена общественной деятельности. В странствия Христа по Палестине город Гамала не вошел, свидетельств об этом в Новом Завете нет, так что с первых же слов «подследственного из Галилеи» понятно, что Иешуа только ситуационно сближен с Христом, но таковым быть не может.

Иешуа не помнит своих родителей, до него дошли лишь слухи об отце-сирийце. Этим утверждением отрицается не только непорочное зачатие, но и наличие у него живой матери. «Я один в мире», – говорит арестант (с. 438). Более того, Иешуа – «подкидыш» (с. 735), но остается неизвестным, когда и кому он был подкинут. Его появление на свет похоже на появление ниоткуда, его жизнь до суда у Пилата – тайна.

Скорее всего Иешуа – прозелит, т. е. не еврей по крови, принявший иудаизм, что можно предположить по сирийской крови со стороны отца и исповеданию единобожия. В Галилее жило много язычников, но Иешуа говорит Пилату: «Бог один... в него я верю» (с. 448), утверждая тем самым монотеистический характер своей веры, но не определяя конкретно, кто такой – этот единый Бог.

Во всех этих отличиях от новозаветных текстов свидетельства Иешуа о себе можно считать отрицаниями Евангелий, коль скоро в них сквозит главная мысль: Иешуа Га-Ноцри не был Мессией, себя за такового не выдавал и в силу рождения и происхождения не мог этого сделать, о чем прекрасно известно Пилату и Афранию. Пилат, жалуясь Афранию на тяготы службы, говорит: «Чего стоил один этот Мессия, которого они вдруг стали ожидать в этом году!» (с. 719). Афраний тоже поминает Мессию, иронически замечая, что убитый Иуда встанет лишь тогда, «когда труба Мессии, которого здесь ожидают, прозвучит над ним» (с. 741). Оба упоминания никак не соотнесены с личностью Иешуа; более того, даже в разговоре с Каифой Иешуа фигурирует только как «философ» (с. 454).

В ходе допроса Пилат спрашивает Иешуа о приезде в Ершалаим, повторяя евангельское описание Входа Господня в Иерусалим: «Кстати, скажи: верно ли, что ты явился в Ершалаим через Сузские ворота верхом на осле, сопровождаемый толпою черни, кричавшей тебе приветствия как бы некоему пророку? – тут прокуратор указал на свиток пергамента» (с. 443). Но Иешуа отрицает торжественность въезда, мотивируя это отсутствием у него осла. У Христа осла тоже не было, его специально взяли с разрешения владельца для Входа в Иерусалим. Но Иешуа утверждает также и то, что в Ершалаиме он абсолютно никому не известен и, следовательно, никто не мог его приветствовать. Вопрос Пилата провокационен и опять-таки связан с пророчеством о Мессии (Ис. 62: 11; Зах. 9: 9): по пророчеству, Мессия должен появиться на осле. Однако кто же был указан в пергаменте? Ответ Иешуа однозначен: в донесении использованы ложные сведения (они же, по этой версии, лягут потом в записи евангелистов), а вот «правда» – только то, что говорит Иешуа.

Роман мастера целиком выстроен так, чтобы, в первую очередь, опровергнуть пророчества Ветхого Завета об Иисусе Христе. Главы «Казнь» и «Погребение» продолжают эти опровержения. Палачи отказались от одежды Иешуа: «Крысобой, брезгливо покосившись на грязные тряпки, лежащие на земле у столбов, тряпки, бывшие недавно одеждой преступников, от которой отказались палачи, отозвал двух из них и приказал: – За мною!» (с. 596–597). Параллель в Новом Завете: «Воины же, когда распяли Иисуса, взяли одежды Его и разделили на четыре части, каждому воину по части, и хитон; хитон же был не сшитый, а весь тканый сверху. Итак сказали друг другу: не станем раздирать его, а бросим о нем жребий, чей будет, – да сбудется реченное в Писании: разделили ризы Мои между собой и об одежде Моей бросали жребий. Так поступили воины» (Ин. 19: 23–24).

Перебитые голени Иешуа – тоже «негатив» пророчества Псалмопевца: «Кость Его да не сокрушится» (Пс. 33: 21). В отличие от Иешуа, убитого копьем палача в сердце, Иисус умер сам, почему и голени не стали перебивать, только пронзили ребра.

Последний возглас Иисуса Христа на Кресте «Или, Или! Лама савахфани?» («Боже мой, Боже мой! для чего Ты меня оставил?») – стих Псалма (Пс. 21: 2), который принято толковать как мессианский. Иешуа обращается отнюдь не к Богу и, конечно же, никаких молитв не произносит. Последнее его слово адресовано Пилату: «Игемон...» (с. 598).

Сам факт погребения в яме за городом вместе с разбойниками – опровержение пророчества Исаии о погребении Мессии «у богатого» (Ис. 53: 9), что, конечно же, находится в противоречии с Евангелиями.

Вышеперечисленного достаточно, чтобы стало ясно: в романе мастера мессианство Иисуса – ложь и выдумки. Это и ставит его в разряд «антиевангелий», потому что используются не те или иные научные доказательства или приводятся новые толкования, но попросту перечеркиваются (вернее, подаются со знаком минус) сами евангельские события. Понятно, почему Пилат и Афраний упоминают в разговоре Мессию: да, иудеи ждали Его в этом году, но появился всего-навсего некий философ, которого за Мессию можно выдать разве что «постфактум», одурачив тем самым легковерных. Роман мастера приоткрывает «кухню» того, как с помощью Пилата и Афрания «подбирались» факты, которые впоследствии стали Священной историей, а «на самом деле» все просто: никакого Христа не существовало, а был Иешуа – такой же, как Иуда Галилеянин, ниспровергатель римской власти вкупе с властью еврейских священнослужителей.

Центральная тема допроса Иешуа – подговаривал ли подследственный разрушить ершалаимский храм. Трижды, на трех языках, арамейском, греческом и латыни, спрашивает об этом прокуратор и трижды получает отрицательный ответ, причем Иешуа многословен и всячески старается завоевать расположение Пилата: «...я, игемон, никогда в жизни не собирался разрушать здание храма и никого не подговаривал на это бессмысленное действие» (с. 439). А о храме «на базаре» им было сказано одно: «...рухнет храм старой веры и создастся новый храм истины. Сказал так, чтобы было понятнее» (с. 441).

Предъявленное Иешуа обвинение совпадает с тем, что предъявили на допросе Иисусу Христу, но Иисуса спрашивал об этом не Пилат, а первосвященник Каиафа. В Синедрион пришли два лжесвидетеля, заявившие, что Иисус говорил: «Могу разрушить храм Божий и в три дня создать его» (Мф. 26: 61). Иисус на обвинения и вопросы ничего не отвечал. Он не пытался объяснить собранию смысл своих слов, которые лжесвидетели передали буквально, придав им магически-чудесный характер. Синедрион в мятежности Христа не подозревал, объяснив эти слова фантазией, а потому счел обвинение недостаточным. Синедрион вынес Ему смертный приговор, который предстояло утвердить Понтию Пилату, по причине утвердительного ответа Христа на вопрос о мессианстве: «Ты ли Христос, Сын Божий?» (Об этом свидетельствуют все четыре евангелиста.) Первосвященник обвинил Иисуса в самозванстве и богохульстве – для требования смертной казни этого было вполне достаточно. Таким образом, на допросе у исторического Пилата вопрос о «разрушении храма» отпал как несущественный, зато «самозванство» (Мессия понимался и как земной царь) вызвало у Пилата новые вопросы.

Иисус очень сдержан в своих ответах как перед священнослужителями, так и перед Пилатом. Когда первосвященник спросил Его, в чем заключается Его Учение и кто Его ученики, Он ответил очень лаконично и определенно: «Я всегда учил в синагоге и в храме, где всегда Иудеи сходятся, и тайно не говорил ничего. Что спрашиваешь Меня? спроси слышавших, что Я говорил им» (Ин. 18: 20–21).

В романе мастера мы наблюдаем противоположное. Единственное обвинение – в подстрекательстве к разрушению храма. Иешуа торопится отвести его от себя и довольно подробно излагает свою философскую позицию. Свои речи он произносил на базаре, т. е. они не носят характер проповедей, а скорее отличаются социальной направленностью. Пилату казалось, что он сумеет помочь арестованному, потому что подстрекательство на базаре нуждалось в более веских, нежели донесение, доказательствах, но Иешуа с готовностью подтвердил донос Иуды об анархических высказываниях о существе власти и развил эту тему в присутствии свидетеля-секретаря, чем обеспечил себе смертный приговор. Слово «царь» ни в иудейском (мессианском), ни в римском (политическом) значениях на допросе Иешуа у Понтия Пилата произнесено не было.

Зато довольно часто звучало другое слово, поверхностно сближающее произведение мастера с Новым Заветом – «истина». Христос говорит Пилату о сути своего Воплощения: «Я на то родился и на то пришел в мир, чтобы свидетельствовать о истине; всякий, кто от истины, слушает гласа Моего» (Ин. 18: 37), после чего Пилат задает Ему знаменитый вопрос, так и оставшийся без ответа: «Что есть истина?»

Иешуа, рассуждая о грядущих временах, противопоставляет старую веру «истине»: «...рухнет храм старой веры и создастся новый храм истины» (с. 441). Следовательно, старая вера – вера в единого Бога – не истинна? И что такое «новый храм истины»? Ответ довольно расплывчат, но Иешуа почему-то считает, что иудеи не имеют истинной веры, он разрывает понятия «истины» и «веры». Это не антиклерикальный выпад, а утверждение ложности иудейской веры как таковой. Здесь следует отметить, что Христос, часто обличавший фарисеев, хранителей религиозных традиций иудаизма, за узость взглядов, за ханжество, за следование букве в ущерб сущности и за другие грехи, не мог упрекнуть их в «неистинности» веры, ибо они исповедовали Бога Единого, хотя и названы в евангелиях лицемерами.

На философское рассуждение Иешуа Пилат возразил так же, как и его евангельский тезка: «Что такое истина?» И тут произошло неожиданное: Иешуа ушел от ответа на столь, казалось бы, глобальный вопрос и шутливо сместил понятия: «Истина прежде всего в том, что у тебя болит голова» (с. 441). Продемонстрировав свое умение переходить от серьезных проблем к легкому, почти светскому тону, Иешуа на этом не остановился. Казалось, он ждал вопроса Пилата, чтобы доказать ему свою неординарность: оставив в стороне философию, он обнаружил способности ясновидения, необыкновенной наблюдательности и владение суггестивным методом лечения или каким-то иным способом исцеления. Поступил он в полную противоположность Иисусу Христу, который, будучи доставлен к тетрарху Ироду Антипе, категорически отказался, несмотря на просьбы правителя Галилеи, демонстрировать чудеса: «Ирод, увидев Иисуса, очень обрадовался, ибо давно желал видеть Его, потому что много слышал о Нем и надеялся увидеть от Него какое-нибудь чудо, и предлагал Ему многие вопросы, но Он ничего не отвечал ему» (Лк. 23: 8–9).

Исцелением головной боли у Пилата Иешуа не ограничился и перешел к провидческому описанию характера прокуратора, предсказал грозу, должную разразиться к вечеру, определил роль любимой собаки в жизни Пилата, объяснив, впрочем, вполне логически, как он догадался о существовании Банги: «...ты водил рукой по воздуху... как будто хотел погладить, и губы...» (с. 442). Но надо полагать, что о привязанности Пилата к собаке Иешуа было известно и без наблюдений за жестами прокуратора. Обращает внимание, как именно Иешуа заговорил на допросе о собаках. Рассказывая о Левии, который, будучи еще сборщиком податей, оскорблял Иешуа, называя его «собакой», он подчеркнуто не по-иудейски прокомментировал свое отношение к оскорблению: «... я лично не вижу ничего дурного в этом звере, чтобы обижаться на это слово» (с. 440). Собака считалась у евреев нечистым животным, и потому реакция Иешуа вызвала изумление секретаря Пилата: «Секретарь перестал записывать и исподтишка бросил удивленный взгляд, но не на арестованного, а на прокуратора» (с. 440), как бы проверяя его реакцию. В общем, похоже, рассуждение о собаках было произнесено Иешуа специально для Пилата, и это сыграло свою роль в том, что Пилат проникся к «философу» симпатией. Но никакой наблюдательностью не объяснишь слова Иешуа об одиночестве Пилата: «...ты слишком замкнут и окончательно потерял веру в людей. Ведь нельзя же, согласись, поместить всю свою привязанность в собаку» (с. 442).

Конечно, чудес не так уж много, но и их оказалось достаточно, чтобы вывести Пилата из равнодушно-отстраненного состояния: стоило утихнуть головной боли, как прокуратор в знак особого доверия велел развязать арестованному руки. Заинтересованность Пилата все возрастала: оказалось, что Иешуа, уже обнаруживший знание греческого языка, умеет говорить и по-латыни. Арестованный ведет себя очень непосредственно и естественно: он легко переходит с одного языка на другой, свои предсказания облекает в такую форму, что становится ясно – это для него привычно и легко. Исцеление гемикрании прокуратора лишено демонстративности, и можно было бы подумать, что головная боль прекратилась сама собой, если бы Иешуа не намекнул Пилату, что это случится не без его участия. Пилату, надо полагать, импонирует скромность «бродяги», отрицающего, что он «великий врач» (с. 442), нравится и то, что он умеет неназойливо обнаружить свою незаурядность. Очевидно, что и арестованному нравится прокуратор, и он сознательно стремится заинтересовать его собою, почему и не скрывает своих удивительных способностей.

В этом еще одно отличие Иешуа от Христа, который совершал чудеса только по просьбе, по вере просившего, а не ради завоевания симпатии или чуда как такового. Молчание Иисуса перед обвинителями, Его нежелание оправдываться связано с ветхозаветными пророчествами о грядущем Мессии: «Он истязуем был, но страдал добровольно и не открывал уст Своих; как овца, веден был Он на заклание, и как агнец пред стригущим его безгласен, так Он не отверзал уст Своих» (Ис. 53: 7). Как видим, и это предсказание опровергнуто поведением Иешуа.

Зная сакральную сущность клятвы, Пилат хочет, чтобы Иешуа доказал свою невиновность, поклявшись в этом. Иешуа с готовностью идет ему навстречу: «Чем хочешь ты, чтобы я поклялся?» (с. 443). Следует заметить, что Иисус Христос наложил запрет на клятву: «А Я говорю вам: не клянись вовсе: ни небом, потому что оно престол Божий; ни землею, потому что она подножие ног Его; ни Иерусалимом, потому что он город великого Царя; ни головою твоею не клянись, потому что не можешь ни одного волоса сделать белым или черным» (Мф. 5: 34–36).

Но, несмотря на полную готовность, Иешуа клясться не приходится, ибо разговор перемещается в иную плоскость и Пилат больше не возвращается к своей просьбе. Это маленькое отступление от главной темы допроса свидетельствует о вере Иешуа в Высший Промысел и является аллюзией сразу на три евангельских положения. Первое мы только что процитировали («ни головою твоею не клянись...»). Второе – тоже из Евангелия от Матфея: «Не две ли малые птицы продаются за ассарий? И ни одна из них не упадет на землю без воли Отца вашего; у вас же и волосы на голове все сочтены» (Мф. 10: 29–30). Третье мы находим в Евангелии от Луки: «... и будете ненавидимы всеми за имя Мое, но и волос с головы вашей не пропадет» (Лк. 21: 17–18). Пилат воспринимает возражение арестанта на его, Пилатово, замечание о возможности по своему усмотрению распорядиться жизнью бродяги как ловкий ход, позволяющий Иешуа избежать клятвы. Иешуа уверен, что перерезать волосок, на котором сейчас висит его жизнь, «может лишь тот, кто подвесил» (с. 443), и этим ответом действительно уходит от клятвы, хотя только что был готов к ней. Это, пожалуй, самое «темное» для комментариев место в диалоге Иешуа и Пилата. В этом месте он наиболее приближен к новозаветному прототипу, и в то же время не является ли его рассуждение уловкой, чтобы уйти от необходимости клятвы? А если так, то почему? Ведь не для того же, чтобы своим поведением осуществить запрет Христа: слишком много противопоставлений Ему мы уже отметили. Быть может, он не хотел ложно клясться? И значит, в донесениях содержалась правда? Но скорее всего ясновидцу Иешуа известно, чем закончится допрос, и он намеком дает Пилату возможность это понять, хотя спустя короткое время блестяще разыграет наивное недоумение по поводу намерений стражников. Так или иначе, религиозное рассуждение Иешуа на допросе у Пилата становится единственным моментом положительного, хотя и вольного «цитирования» Нового Завета. Оно афористично, очень емко и потому сразу обращает на себя внимание читателя, вызывая ассоциации с Новым Заветом, – прекрасное дополнение к «гриму» под Христа! В сознании читателя этот момент фиксируется как одна из «реалий», сближающих роман мастера со Страстями Христа.

Пилат очень доволен репликой Иешуа. «Так, так, – улыбнувшись, сказал Пилат, – теперь я не сомневаюсь в том, что праздные зеваки в Ершалаиме ходили за тобою по пятам. Не знаю, кто подвесил твой язык, но подвешен он хорошо» (с. 443).

Вообще допрос в Ершалаиме перекликается с судом над монахом-францисканцем Фра Джованни в «Трагедии человека» Анатоля Франса. Фра Джованни говорит подобно Иешуа: «Я стоял за справедливость и Истину», а судья отвечает на рассуждения осужденного монаха точно так же, как Пилат: «Язык у тебя неплохо подвешен». Фра Джованни обвиняется в том, что он замыслил свергнуть существующий в городе Витерборо порядок, но сам он это отрицает. Социально-политический момент, как видим, присутствует и у Франса, и у Булгакова, философские позиции Фра Джованни и Иешуа тоже сближены, однако герой «Трагедии человека», в отличие от Иешуа, не настаивает на изначальной доброте людей: «Среди людей нет ни добрых, ни злых. Но все они несчастны».

«Как еврей Иешуа ха Машиах стал русским Иисусом Христом»

Как зовут Иисуса? Что за глупый вопрос скажут все христиане, конечно Иисус! Это написано в оригинале на греческом языке.

Но это заблуждение. По-гречески имя Иисус звучит Иесус, что дожно читаться как Йесус. Но вот называл ли он себя так? Он родился в еврейской семье и воспитывался по еврейским обычаям. Родители его говорили на иврите и имя давали на иврите. Сам Бог велел назвать его именем на иврите, а не на русском языке. Буква “и” передаёт звук “й”, “с” передаёт букву “ш”. Так как в греческом языке нет звука “ш” мужское имя получает окончание “с” в соответствии с нормой греческого языка. Учитывая это находим, что русскому имени Иисус соответствует еврейское имя Йешуа.

В 1-й главе, 21-м стихе Евангелия от Матфея мы читаем следующее:

родит же Сына, и наречешь Ему имя Иисус, ибо Он спасет людей Своих от грехов их.

Интересное дело, из конструкции фразы видно, что имя «Иисус» имеет значение, и это значение - спасение! С какого языка это переводится, как «спасение»? Надо сказать, что в то время не было такого еврейского имени - Иисус. Просто, мы имеем дело с греческим написанием еврейского имени, которое с греческого никак не переводится и по-гречески ничего не значит. А вот «Иешуа» — это сложное еврейское имя, состоящее из двух частей, и переводится с иврита, как «Спасение Бога». Зная это, нетрудно понять, почему ангел сказал Йосэфу назвать Рожденного Мириам именно этим именем. Оно указывало на миссию, которую должен будет исполнить Иешуа!

Возникает вопрос как правильно перевести имя Йешуа на русский язык.

Может быть так как написано на греческом? Но имя на греческом переведено с иврита. Может тогда перевести с иврита? Но у нас нет ни одного оригинального текста нового Завета записанного на иврите. Все дошедшие до нас тексты записаны на греческом языке. Правильно ли называть Господа именем Иисус если это имя перевод перевода? Иисус, Йесус, Иесус или Иешуа? Выбор за вами. История христианства рассказывает, почему христиане предпочитают избегать всего еврейского и отделяют себя от евреев.

Мария мать Иисуса в греческом оригинале звучит как Мариас в евангелии от Матфея. Лука называет её в оригинале Мариам, что ближе к еврейскому Мирьям. Ещё одна еврейская семья: Захария, Елисавета и Иоанн, по-гречески Закариас, Елисавет и Иоанесс. Но себя они называли Закарья, Элишева и Йоханан.

Мосей в Торе был Моше. Как же он превратился в Моисея? Ответ находим в истории христианства. В Иерусалимской церкви первая Библия - Танах была написана на иврите. При возникновении церквей со значительным количеством неевреев получает распространение Библия на греческом языке - Септуагинта. Когда же началось отрицание еврейских корней, то Танах на иврите попал под запрет и уничтожение через сожжение и был полностью вытеснен из христианства и заменён греческими Писаниями и Новым Заветом на греческом языке.

Зная это, нетрудно понять, почему ангел сказал Йосэфу назвать Рожденного Мириам именно этим именем. Оно указывало на миссию, которую должен будет исполнить Иешуа!

Правильно ли говорить «Иисус», зная всё это? В разных странах, обращаясь к Иешуа, Его Имя произносят по разному: поляки - Иезус, англичане - Джизес, французы - Жезю, и т.д. Всё это - из-за того, что наши языки отличаются друг от друга.

Мать Мириам (Мария ), апостолы и другие современники обращаясь к Машиаху, произносили - Иешуа. Они не говорили по-гречески и, скорее, были бы удивлены, услышав, как называют Его по всему миру, чем тем, как это принято делать в среде еврейских мессианских общин. Да и, в конце концов, подумайте, разве менее правильно обращаться к Машиаху, произнося в точности то имя, которое Он получил при рождении, чем имя, которое появилось гораздо позже, как продукт переводов?

Авторы Ветхого завета множество раз называют Бога Спасителем (Мошиа - Ис. 43:11, 45:15) и Спасением (Иешуа - Пс. 26:1, 61:3, Ис. 12:2). Последнее имя (Иешуа) можно встретить в книге Неемии. Так названы левиты Иисус, сын Азании (Неем. 10:9) и Иисус, сын Кадмиила (Неем. 12:24).

Когда пораженные болезнями филистимляне осознали, что для них лучше будет вернуть ковчег завета Израилю, то колесница с ковчегом остановилась на поле Иисуса (Иегошуа) Вефсамитянина (1 Царств 6:14). В 4 Царств 23:8 можно прочесть о воротах градоначальника Иисуса (Иегошуа).

Так что же, все-таки, правильно: Иешуа или Иегошуа? Это одно и то же имя, что хорошо видно на примере первосвященника Иисуса, возвратившегося вместе со своим народом под руководством Зоровавеля из вавилонского плена в Иерусалим. В книге Ездры он назван Иешуа, в книгах пророков Аггея и Захарии - полным именем Иегошуа.

Первым человеком на земле, носившим имя нашего Господа, был преемник Моисея, великий полководец Иисус Навин (Иегошуа бин Нун). Получил ли он это имя от своих родителей? Нет! (И здесь можно увидеть параллель с тем, что Христос также не был назван Иисусом земными родителями). Своему ближайшему соратнику и ученику дает имя сам Моисей. Христос назвал апостола Симона Петром, а Моисей Осию - Иисусом.

Вспомните историю о том, как Моисей послал разведчиков в землю Ханаанскую. Среди перечисленных имен читаем: "Из колена Ефремова Осия, сын Навин" (Числа 13:9). А чуть ниже, в 13:17 сказано:

"Вот имена мужей, которых посылал Моисей высмотреть землю. И назвал Моисей Осию, сына Навина, Иисусом".

Таким образом, Осия (Гошеа) стал Иисусом (Иегошуа). На иврите разница лишь в том, что в начале имени добавлена одна буква, самая маленькая буква в алфавите - йуд. Для чего это было нужно? Йуд - буква маленькая, однако она является первой буквой Божественного четырехзвучия, передаваемого по-русски как Иегова. Поэтому, если Гошеа означает "спасенный", то Иегошуа - "Господь спасает".

Раввинские комментаторы ссылаются на мидраш, рассказывающий, как Моисей после переименования Иисуса Навина, произнес следующую молитву: "Да спасет тебя Всевышний от дурного влияния других разведчиков".

Смысл нового имени значительно глубже. Разведчики стали первыми людьми, столетия спустя после Иакова ступившими своими ногами на землю обетованную. И в этот момент Моисею особенно важно было подчеркнуть, Кто является Спасителем народа, Кто дает Израилю эту землю, Кто охраняет и будет охранять Израиль. И вот уже две тысячи лет с именем Иисус (Иегошуа, Иешуа) на устах обретает спасение каждый верующий в Него человек. С этим именем мы пробуждаемся ото сна, обретаем новую жизнь и уверенно идем дорогой, указанной Богом.

(По материалам Леонида Банчика, Михаила Самсонова и др.).

Иешуа высок, но высота его — человеческая
по природе своей. Он высок по человеческим
меркам. Он человек. В нем нет ничего от Сына Божия.
М. Дунаев 1

Иешуа и Мастер, несмотря на то, что по объему занимают немного места в романе, являются центральными героями романа. У них немало общего: один - бродячий философ, не помнящий своих родителей и не имеющий никого на свете; другой — безымянный сотрудник какого-то московского музея, также совершенно одинокий.

Судьбы обоих складываются трагически, и этим они обязаны той истине, которая им открыта: для Иешуа — это идея добра; для Мастера - это та правда о событиях двухтысячелетней давности, которую он "угадал" в своем романе.

Иешуа Га-Ноцри. С религиозной точки зрения образ Иешуа Га-Ноцри является отступлением от христианских канонов, и магистр богословия, кандидат филологических наук М.М. Дунаев об этом пишет: "На древе утраченной истины, утонченного заблуждения созрел и плод под названием “Мастер и Маргарита”, с художественным блеском вольно или невольно - исказивший первооснову [Евангелие. — В.К.], а в результате вышел роман антихристианский, “евангелие от сатаны”, “анти-литургия”" 2 . Однако булгаковский Иешуа — это образ художественный, многомерный, оценка и анализ его возможны с различных точек зрения: религиозной, исторической, психологической, этической, философской, эстетической… Принципиальная многомерность подходов порождает множественность точек зрения, порождает споры о сущности этого персонажа романа.

Для читателя, впервые открывающего роман, имя этого персонажа является загадкой. Что оно означает? "Иешуа (или Иегошуа ) — это еврейская форма имени Иисус , что в переводе означает “Бог мое спасение”, или “Спаситель”" 3 . Га-Ноцри в соответствии с распространенным толкованием этого слова переводится как "Назарей; назарянин; из Назарета", то есть родного города Иисуса, где прошли его детские годы (родился Иисус, как известно, в Вифлееме). Но, коль выбрана автором нетрадиционная форма именования персонажа, нетрадиционным с религиозной точки зрения, неканоническим должен быть и сам носитель этого имени. Иешуа — это художественный, неканонический "двойник" Иисуса Христа (Христос в переводе с греческого — "Мессия").

Нетрадиционность образа Иешуа Га-Ноцри в сравнении с евангельским Иисусом Христом очевидна:

Иешуа у Булгакова - "человек лет двадцати семи" . Иисусу Христу, как известно, было тридцать три года во время свершения им жертвенного подвига. Относительно даты рождения Иисуса Христа, действительно, существуют расхождения среди самих церковно служителей: протоиерей Александр Мень, ссылаясь на труды историков, считает, что Христос родился на 6-7 лет раньше его официального рождества, исчисленного в VI веке монахом Дионисием Малым 4 . Этот пример показывает, что М. Булгаков, создавая свой "фантастический роман" (авторское определение жанра), основывался на реальных исторических фактах;

булгаковский Иешуа не помнит своих родителей. Мать и официальный отец Иисуса Христа названы во всех Евангелиях;

Иешуа по крови "кажется, сириец" . Еврейское происхождение Иисуса прослежено от Авраама (в Евангелии от Матфея);

Иешуа имеет одного-единственного ученика — Левия Матвея. У Иисуса, как утверждают евангелисты, было двенадцать апостолов;

Иешуа предан Иудой — каким-то едва знакомым молодым человеком, который, однако, не является учеником Иешуа (как в Евангелии Иуда является учеником Иисуса);

Иуда у Булгакова убит по приказанию Пилата, который хочет хотя бы этим успокоить свою совесть; евангельский Иуда из Кариота повесился;

после смерти Иешуа тело его похищает и предает земле Левий Матвей. В Евангелии — Иосиф из Аримафеи, "ученик Христа, но тайный из страха от иудеев";

изменен характер проповеди евангельского Иисуса, в романе М. Булгакова оставлено лишь одно нравственное положение "Все люди добрые" , к этому, однако, христианское учение не сводится;

оспорено божественное происхождение Евангелий. О записях на пергаменте ученика — Левия Матвея — Иешуа в романе говорит: "Эти добрые люди… ничему не учились и все перепутали, что я говорил. Я вообще начинаю опасаться, что путаница эта будет продолжаться очень долгое время. И все из-за того, что он неверно записывает за мной. <...> Ходит, ходит один с козлиным пергаментом и непрерывно пишет. Но я однажды заглянул в этот пергамент и ужаснулся. Решительно ничего из того, что там записано, я не говорил. Я его умолял: сожги ты Бога ради свой пергамент! Но он вырвал его у меня из рук и убежал";

не говорится о божественном происхождении Богочеловека и распятии на кресте — искупительной жертве (у Булгакова казнимые "приговорены… к повешению на столбах!" ).

Читайте также другие статьи по творчеству М.А. Булгакова и анализу романа "Мастер и Маргарита":

3.1. Образ Иешуа Га-Ноцри. Сравнение с евангельским Иисусом Христом

Иешуа высок, но высота его - человеческая
по природе своей. Он высок по человеческим
меркам. Он человек. В нем нет ничего от Сына Божия.
М. Дунаев 1

Иешуа и Мастер, несмотря на то, что по объему занимают немного места в романе, являются центральными героями романа. У них немало общего: один – бродячий философ, не помнящий своих родителей и не имеющий никого на свете; другой - безымянный сотрудник какого-то московского музея, также совершенно одинокий.

Судьбы обоих складываются трагически, и этим они обязаны той истине, которая им открыта: для Иешуа - это идея добра; для Мастера – это та правда о событиях двухтысячелетней давности, которую он "угадал" в своем романе.

Иешуа Га-Ноцри. С религиозной точки зрения образ Иешуа Га-Ноцри является отступлением от христианских канонов, и магистр богословия, кандидат филологических наук М.М. Дунаев об этом пишет: "На древе утраченной истины, утонченного заблуждения созрел и плод под названием “Мастер и Маргарита”, с художественным блеском вольно или невольно – исказивший первооснову [Евангелие. - В.К.], а в результате вышел роман антихристианский, “евангелие от сатаны”, “анти-литургия”" 2 . Однако булгаковский Иешуа - это образ художественный, многомерный, оценка и анализ его возможны с различных точек зрения: религиозной, исторической, психологической, этической, философской, эстетической… Принципиальная многомерность подходов порождает множественность точек зрения, порождает споры о сущности этого персонажа романа.

Для читателя, впервые открывающего роман, имя этого персонажа является загадкой. Что оно означает? "Иешуа (илиИегошуа ) - это еврейская форма имени Иисус , что в переводе означает “Бог мое спасение”, или “Спаситель”" 3 . Га-Ноцри в соответствии с распространенным толкованием этого слова переводится как "Назарей; назарянин; из Назарета", то есть родного города Иисуса, где прошли его дет ские годы (родился Иисус, как известно, в Вифлееме). Но, коль выбрана автором нетрадиционная форма именования персонажа, нетрадиционным с религиозной точки зрения, неканоническим должен быть и сам носитель этого имени. Иешуа - это художественный, неканонический "двойник" Иисуса Христа (Христос в переводе с греческого - "Мессия").

Нетрадиционность образа Иешуа Га-Ноцри в сравнении с евангельским Иисусом Христом очевидна:

· Иешуа у Булгакова – "человек лет двадцати семи" . Иисусу Христу, как известно, было тридцать три года во время свершения им жертвенного подвига. Относительно даты рождения Иисуса Христа, действительно, существуют расхождения среди самих церковно служителей: протоиерей Александр Мень, ссылаясь на труды историков, считает, что Христос родился на 6–7 лет раньше его официального рождества, исчисленного в VI веке монахом Дионисием Малым 4 . Этот пример показывает, что М. Булгаков, создавая свой "фантастический роман" (авторское определение жанра), основывался на реальных исторических фактах;

· булгаковский Иешуа не помнит своих родителей. Мать и официальный отец Иисуса Христа названы во всех Евангелиях;

· Иешуа по крови "кажется, сириец" . Еврейское происхождение Иисуса прослежено от Авраама (в Евангелии от Матфея);

· Иешуа имеет одного-единственного ученика - Левия Матвея. У Иисуса, как утверждают евангелисты, было двенадцать апостолов;

· Иешуа предан Иудой - каким-то едва знакомым молодым человеком, который, однако, не является учеником Иешуа (как в Евангелии Иуда является учеником Иисуса);

· Иуда у Булгакова убит по приказанию Пилата, который хочет хотя бы этим успокоить свою совесть; евангельский Иуда из Кариота повесился;

· после смерти Иешуа тело его похищает и предает земле Левий Матвей. В Евангелии - Иосиф из Аримафеи, "ученик Христа, но тайный из страха от иудеев";

· изменен характер проповеди евангельского Иисуса, в романе М. Булгакова оставлено лишь одно нравственное положение"Все люди добрые" , к этому, однако, христианское учение не сводится;

· оспорено божественное происхождение Евангелий. О записях на пергаменте ученика - Левия Матвея - Иешуа в романе говорит: "Эти добрые люди… ничему не учились и все перепутали, что я говорил. Я вообще начинаю опасаться, что путаница эта будет продолжаться очень долгое время. И все из-за того, что он неверно записывает за мной. <...> Ходит, ходит один с козлиным пергаментом и непрерывно пишет. Но я однажды заглянул в этот пергамент и ужаснулся. Решительно ничего из того, что там записано, я не говорил. Я его умолял: сожги ты Бога ради свой пергамент! Но он вырвал его у меня из рук и убежал";

· не говорится о божественном происхождении Богочеловека и распятии на кресте - искупительной жертве (у Булгакова казнимые "приговорены… к повешению на столбах!" ).

Иешуа в романе "Мастер и Маргарита" - это прежде всего человек, который находит нравственную, психологическую опору в себе самом и в своей истине, которой он остался верен до конца. Иешуа М. Булгакова совершенен красотой духовной, но не внешней: "… был одет в старенький и разорванный голубой 4 хитон. Голова его была прикрыта белой повязкой с ремешком вокруг лба, а руки связаны за спиной. Под левым глазом у человека был большой синяк, в углу рта - ссадина с запекшейся кровью. Приведенный с тревожным любопытством глядел на прокуратора" . Ему не чуждо все человеческое, в том числе он испытывает чувство страха перед кентурионом Марком Крысобоем, ему свойственны робость, застенчивость. Ср. сцену допроса Иешуа Пилатом в романе и в Евангелии от Иоанна и Матфея:

Марк одною левою рукой, как пустой мешок, вздернул на воздух упавшего, поставил его на ноги и заговорил гнусаво:…

Просмотров